Методичка
«Да ты, не мучайся, напиши методичку, и все!» - обычный совет доброго коллеги растерявшемуся преподавателю, которому надо как-то квалифицироваться для переизбрания на новый срок.
Монография – долго и муторно. А методичек всегда можно настрогать. Берешь конспект лекций с «Фейсбука», добавляешь план семинарских. Тут ужал, там расширил – и все, готова искомая книжечка со своим лица необщим выражением.
Где-то в таком духе выдержана, выразимся обтекаемо, работа Галины Юзефович. Готова к использованию во внеаудиторной работе. Даже список литературы для изучения в помощь особо ретивым приведен. «Учись, студент!» Одна беда – не ясна тема курса, как-то уж эпизоды совсем вразброс. Тут о значении Линдгрен – «Почему Астрид Линдгрен важна нам сегодня?» (ну вот так, простите), там об имперском характере русского языка.
Местами надеешься, вдруг причиной всему какое-то стихийное бедствие, скрытая трагедия: был макет книги готовый, да унесло ветром, сожгли в печке, как второй том «Мертвых душ». Все погибло. Пришлось менять концепцию, собирать бумажки по сусекам.
В итоге осталось от обещанного послания граду и миру …юзефовичеведение?
Если поверить формуле ККК (всего лишь «книга-критик-контекст», так что не пугайтесь), то второго элемента у Юзефович всегда хоть отбавляй. Не в смысле собственно критического запала («наеду, не спущу»), а в плане изобилия собственного Я. Слишком много Юзефович. Хотя сама она пытается нас уверить в обратном. Но вряд ли этому стоит верить, она ж за манипуляцию.
Так или иначе, книжица открывается, как и положено, облегченной историей вопроса, некоей телеологией существующего положения в критическом отделе литературы. Основная суть его - весь ход развития критической мысли готовил появление Галины Юзефович. Напрямую, естественно, не сказано, но по смыслу подведено, почти в духе «Тезисов о Фейербахе»: до меня все только размышляли вокруг книг, книга была поводом, в то время как следовало писать о книгах, и делать это для читателя.
Особый статус автора «О чем говорят бестселлеры» подчеркивает прилагательное «объективированный». Читатель предположит, что здесь речь идет об объективности (то есть соотнесенности с объектом, реальностью) и не слишком ошибется. Да, все так, как встарь «учение партии сильно, потому что оно верно». Одним этим словом Юзефович опровергает собственные рассуждения о равноправии в условиях всеобщей субъективности. Все субъективны, но некоторые объективированее. Преимущество последнего состоит кроме всего прочего еще и в том, что здесь появляется оттенок доступности, простоты восприятия.
Итак, подведем итоги. Все до Галины Юзефович писали туманно и не о том, только она потянулась к ясности, доступности и трудовому народу, вменив, правда, ему в обязанность вместо слежения за свободной критической дискуссией и самостоятельным исканием литературы по сердцу и по душе, обязательный список чтения на лето.
Такой свободы диктатуры в сфере рецензирования еще не бывало.
Впрочем, какой эстетики, свободного рассуждения можно ждать от книги, обложку которой украшает фотография не то на паспорт, не то на доску «Наши преподаватели» рядом с дверью кафедры.
Мне кажется, нет смысла пересказывать, занимающие основной массив книги фэйсбучные реплики по случаю, место которым обычно в последнем томе собрания сочинений перед письмами. То, что они напечатаны теперь на бумаге не придает им большей основательности. В чем-то поверхностные (на мой взгляд), в чем-то штампованные, они не подлежат серьезному разбору. Ну, считает так человек, и бог с ним. Как будто можно всерьез дискутировать по поводу того, что лошади едят овес, а в Бразилии много диких обезьян.
Поэтому перескочу к финальному эпизоду «говорящих бестселлеров», который Галина Юзефович также посвятила себе. Как вы знаете из популярной психологии: самое главное надо говорить в конце и в начале.
Мне финальные пассажи опять же напоминают классический преподавательский треп на лекции: «какой я крутой», «эй, приятель, посмотри на меня!».
Самодовольство изо всех щелей: «Я научилась читать текст на разных уровнях». Не понял, больше в стране никто не умеет? «Читать я умею лучше всего…. Эта суперспособность…». О, да гражданка Юзефович у нас супергерл.
Дело ваше, но относится всерьез к этой книге вряд ли возможно. Стойкое ощущение, что перед тобой наскоро сляпанная вещь, дополняется другими ассоциациями, что это не то «Малая земля» (рассказ о героической обороне против мира тьмы посредством книг впечатляет), не то «Дианетика» («единственное основание для чтения художественной литературы сегодня – это удовольствие»).
Так и есть, с точки зрения формы и содержания «О чем говорят бестселлеры» представляет собой нечто среднее между сборником изречений туркменбаши, замаскированным под психологический тренинг учением очередного пророка и типовым учебно-методическим пособием. И то, и другое, и третье вряд ли можно назвать литературой для чтения и размышления. Все это разновидности методичек.
Юзефович Г. О чем говорят бестселлеры. - М. АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2018