Сказка для интеллигентов среднего возраста
«Не везет Сергею Кузнецову» - сетуют поклонники. Такие книжки пишет – и все в ведро. Обратите внимание, не в стол, в ведро. Потому что с изданием своих романов Кузнецов проблем не имеет. Главные сложности – с признанием.
Как обычно у нас водится в таких случаях, списывают на читательское безразличие и бесчувственность. Естественно, совершенно зря. Потому что проблема не в читающей публике, а в самом Кузнецове.
Кузнецов – не писатель, а такой литературный алгоритм, программа, «чурбан железный» всегда бросающий по кратчайшему расстоянию. Это и есть его главная беда. Литературу, как и хоккей, делают Сыроежкины, а он - мальчик Электроник. Тексты у него без подлетов и эмоциональных срывов, всегда нарочито правильные, пластиковые, бездушные. Кузнецов имитирует литературу, играет в писателя, а не пишет. Каждая книга его – муляж романа, нечто технически проработанное и абсолютно аккуратное, бездушное, как реферат отличницы.
Таким был «Калейдоскоп», совершенно заслуженно обойденный вниманием (люди не любят имитацию), таков и «Учитель Дымов» - подделка под семейную сагу, а на самом деле идеологизированный, пропагандистский роман.
В «Учителе Дымове», собственно, это и раздражает: ложь, имитация, идеология. Книга антисоветская, а написана по лекалам Политиздата. Такой же агитационный душок исходил от прошлогоднего романа Олега Нестерова «Небесный Стокгольм». Эти ребята борются с «совком» и один за другим воображают себя чернышевскими, предлагая публике новые изводы «Что делать?». Читателю компостируют мозги. Он собирается читать о трех (на самом деле четырех) поколениях семьи Дымовых, а его учат как жить и бороться. Настольная книга для белого уголка хипстерской звездочки. Совковая литература наоборот. Доходит до буквального переворачивания канонических сюжетов ленинианы. Все помнят хрестоматийный сюжет про «мы пойдем другим путем!», историю с братом, определившую специфику ленинского пути. В «Учителе Дымове» читатель находит нечто подобное. Арест Бориса Дымова в 1933 году. Потрясение Владимира (тут тебе даже имя подходящее!) и мировоззренческий переворот: мы пойдем другим путем – подальше от государства.
«Учитель Дымов» - не художественное произведение. Это художественная иллюстрация сложившейся целиком и полностью в авторской голове идеологии малых дел, счастья приватной жизни, бегства от успеха, политического неделания, нейтралитета по отношению к государству и политике. Художественное начало целиком подчинено в «Учителе Дымове» идеологическому, и это определяет общее неправдоподобие текста. Перед читателем не полноценная жизнь, а декорации. Не люди из плоти и крови, а персонажи, цель которых – иллюстрация непоколебимой авторской истины. Беда «Учителя Дымова» в том, что это абсолютно мертвая книга, написанная строго по плану, без малейшего отступления в сторону. Нигде Кузнецов не отпустил себя, нигде не позволил персонажам зажить своей жизнью. Обычно авторов упрекают в схематичности, односложности персонажей. В «Учителе Дымове», кажется, не приходится говорить даже об этом. У Кузнецова персонажи - это функции, манекены, обвешанные ярлычками.
Что мы знаем о Владимире Дымове? Что он химик. Кроме прямого словесного указания на это и косвенных свидетельств в виде того, что он преподает и у него есть ученики, его профессиональный статус не подтверждает ничего.
О чем думает Владимир Дымов, о чем он мечтает, что он чувствует? Какому такому великому уму и жизненной мудрости научил он своих учеников? Об этом мы так и не узнаем. Все, что есть у Владимира Дымова – авторская идеология силы непротивления государству политикой. Почему он порядочный, почему он авторитетный? За что его любят ученики, за что могли бы полюбить мы – читатели? Объяснения нет. Потому что опять-таки это не книга о Владимире Дымове, и даже не об абсолютно положительном герое, это книга об идеологии. И Дымовы – щепки, которые автор бросает в топку для того чтоб поддержать холодное пламя пропаганды. Люди как щепки, персонажи как щепки. Ударим тоталитарной идеологией по тоталитаризму! Борец с Советским Союзом оказывается дремучим совком.
Политическая девственность заменяет у Кузнецова человеческую нравственность. И это, между прочим, еще один симптом духовного нездоровья. «Никого не тронул, не предал» - так рассуждает одно дымовское поколение за другим. Отворачивался, стало быть. «Промолчи, попадешь в первачи». Тут резали, насиловали, губили одну личность за другой, а ты чистоту свою блюл. Крути не крути, а такие чистюли любому режиму милы будут. Ведь зло творится, прежде всего, благодаря молчанию и невмешательству множества «добрых» людей.
Авторская неконкретность в раскрытии внутреннего мира персонажей, их быта, позволяет, поразмыслив, дойти до выводов, абсолютно противоположных авторским. Кузнецов полагает, что он изобразил некий идеал жизни и мировоззрения, положительных героев России. А я вот вижу, что это книга о подонках и паразитах. Борцы с государством вкушают все прелести социальных завоеваний пролетарской революции, одна из главнейших – та самая мобильность, способность скакать как стрекозы по городам и весям. «Учитель Дымов» - книга о прелестях сословного бытия, по существу, это история аристократического рода, ведущего замкнутое существование (рабочим и колхозницам на страницах книги не место). Это попытка, утвердить идею чистоты сословия, объяснив происхождение «достоинства» породой, происхождением. Есть которые порядочные, учителя, а есть остальное – шлак. Есть те, которым в любви все можно позволить, а есть те, которым ради любви можно от всего отказаться. И те, и другие такими и останутся, сколько бы не свистело мимо столетий. Ну, продался Валера, сын Владимира один раз. Так ведь среда его все равно отвергла. Побаловался Андрюшенька наркотой, но ведь не втянулся. Натура не дала.
«Учителя Дымова» трудно назвать произведением реалистическим. Но не только потому что там все сплошь идеологические картинки. Потому что там все ненастоящее, недостоверное. Герои - все как на подбор талантливы, и все без задника дружбы и общения – органичного для послевоенной советской эпохи. Обстоятельства их жизни - и под каждым под кустом был готов и стол, и дом. Картонный институт и школа с по умолчанию преданными учениками, а ведь их в жизни ломать приходится, загонять железной рукой к счастью и они тебя ненавидят за то, что ты стремишься объяснить, что можно жить иначе.
Кроме всего прочего, книга написана в лучших традициях советской литературы бесконфликтности. Борьба хорошего с лучшим: отгородить свою территорию ото всех, тупо спасаясь в одиночку, или немного помягче, быть со всеми, в строю, но только физически. Все вопросы в соответствии со схоластическими канонами диалектического материализма решены Кузнецовым еще до того, как о них подумал читатель, или наоборот для того, чтобы он вбок не подумал, не пошел другим неправильным путем.
«Учитель Дымов» - книга, пришедшая к нам из прошлого. Классический образец совковой литературы. Роман, проповедующий политически востребованную, одобренную цензурой во все времена, идеологию «премудрого пескаря» интеллигентского чванства и глупости. Книга для тех, кто сладко ест, сладко спит, и при этом ухитряется учительствовать, считая себя совестью нации.
Кузнецов С. Учитель Дымов. - М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2017